Возвращение легенды

В 2016 году специалисты РГО при содействии МЧС провели уникальную операцию по разборке самолёта и его доставке вертолётами в Красноярск. В результате в 2018 году эта экспедиция получила самую престижную в России премию для путешественников и организаторов научно–исследовательских и географических экспедиций «Хрустальный компас». Статуэтку руководителю экспедиции Игорю Спириденко вручил президент России Владимир Путин.

Почему «американец»?

Борт из авамской тундры — один из самолётов, полученных Советским Союзом по ленд–лизу во времена Второй мировой войны. «Дуглас» был боевой машиной, но после победы союзников его переделали под нужды гражданской авиации. Для дальних перелётов в Заполярье самолёт выбрали неслучайно. «Дугласы», на которых выполняли трансатлантические перелёты, зарекомендовали себя как надежные и неприхотливые самолёты.
22 апреля 1947 года борт Тюрикова совершал штатный рейс из бухты Кожевникова в Красноярск с дозаправкой в Хатанге. Надвигалась снежная буря, поэтому грузили самолёт аврально. Не успеть в «окно» означало, что придётся просидеть несколько недель в ожидании лётной погоды. И капитан Максим Тюриков, Герой войны, награждённый орденом Красной Звезды в 1945–м, знаком «Почётному полярнику» — в 1943–м, медалями «За оборону советского Заполярья», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», принял решение лететь.

В «окно» не успели. Борт врезался в снежный заряд и шел вслепую. Через час полёта отказал левый двигатель, разворачиваться было поздно, на маленькой полосе у бухты Кожевникова в бушующую метель борт с одним винтом посадить было практически невозможно. Капитан принял единственное разумное решение — дотянуть до Хатанги. Но на правом моторе отказал генератор. А слабость «Дугласа» такова, что рация питается от тех же генераторов, что и моторы. В результате экипаж остался без связи, видимости — ноль, а компас во время бури безбожно врёт... И самолёт серьёзно отклонился от курса. Ещё пять часов экипаж каким–то чудом держал борт в воздухе. Выбрав небольшой просвет в снежной буре, Тюриков принял решение совершить аварийную посадку, пока правый двигатель все ещё крутился — видимо, благодаря молитвам пассажиров и силе воли экипажа.

Сложно даже представить, как такую махину, к тому же ещё и перегруженную, удалось без особых проблем посадить посреди не такой уж и ровной таймырской тундры. Помню, как мы обсуждали этот момент, сидя на крыле самолёта, с Гленом Миллером — приглашённым американским специалистом, молодым парнем, успевшим вместе с отцом налетать на «Дугласах» времён Второй мировой не одну сотню часов.

– Пилот, конечно, был настоящий ас. Я осмотрел самолёт. Он повреждений практически не получил. Один мотор сорвало, на втором винт прогнут, и фюзеляж разбит, но это уже при торможении случилось, он зарылся в снег при посадке и уткнулся носом в сугроб. Если бы не этот момент, можно было бы на нём и улететь, — поделился тогда своими впечатлениями американец.

В результате аварийной посадки никто из пассажиров и членов экипажа серьёзно не пострадал. А Тюриков на обшивке самолёта химическим карандашом сделал такую надпись: «Я борт Тюрикова. На борту 3 детей и 6 женщин. 22.04.47 в 00.30 из бухты Кожевникова вылетел самолёт и взял курс на Красноярск. В 5.30 вынужденная посадка. Жертв нет».

Выжить любой ценой

На борту находилось 852 килограмма груза — продукты, вещи, топливо. Еду собрали «в общий котёл» и разделили на порции. Чтобы согреться, жгли топливо и ненужные вещи. По разным документам на борту было от 26 до 31 пассажира и пять членов экипажа. В день каждому полагалось по горстке крупы и по кусочку хлеба. Раскапывали снег в поисках лежалых ягод. Дичи не было. Рыбаки ходили на ближайшую реку, находящуюся в 15 километрах от лагеря. Пытались ловить рыбу в проруби. 19 дней спустя именно рыбаков первыми заметил поисковый отряд. К самолёту сбросили груз с припасами, на следующий день прилетели за людьми.

Но домой вернулись не все. Девять человек, ушедшие за помощью, пропали без вести. Дело в том, что на четвёртый день после аварийной посадки капитан экипажа, бортмеханик, радист и шесть пассажиров отправились на поиски ближайшего поселения. Тело Максима Тюрикова, его удалось опознать по документам и личным вещам, обнаружили шесть лет спустя в 120 километрах от места крушения. Что произошло с этой группой, тайна.

Дочери Максима Тюрикова Авелине сейчас почти 80 лет. Она побывала на месте крушения самолёта. Сложно передать словами то, что она испытала, прикоснувшись рукой к холодному борту машины, в которой её отец проводил даже больше времени, чем дома.

– Мама умерла за полгода до этой аварийной посадки. Из–за того что отец оставил самолёт в тундре, нас с братом лишили льгот и хотели отдать в детдом. Но нас забрали к себе дедушка и бабушка, — рассказала дочь пилота.

Почему же опытный военный летчик, нарушив все регламенты, правила и инструкции, вместо того чтобы ждать спасения, ушёл с поисковой группой в тундру? Историк, член РГО и один из идейных вдохновителей экспедиции по возвращению «Дугласа» Вячеслав Филиппов ломал голову над этой загадкой не один год. Но недостающие фрагменты мозаики удалось найти лишь после того, как история самолёта получила всероссийскую известность. На связь вышли потомки спасённых пассажиров, нашлись и записи с воспоминаниями второго пилота. Собрав всё воедино, удалось установить истину.

– Буквально за пару минут до взлёта с бухты на борт посадили пятерых заключённых и сопровождающего, — рассказал историк. — Экипаж пытался возражать, самолёт и так был перегружен, но пришлось взять и этих людей, иначе бы с рейса сняли обычных пассажиров. По воспоминаниям пассажиров, заключённые после аварии вели себя агрессивно, приставали к женщинам, провоцировали на конфликты мужчин, к тому же громко обсуждали между собой, кого именно из «мирных» съедят первым, когда закончатся припасы. Сложно даже представить, что испытывали обычные люди, оказавшись посреди бескрайних просторов в такой «компании». Так что решение Тюрикова увести зэков подальше было единственно верным.

Можно только догадываться, что именно произошло дальше. Но есть ещё одно воспоминание — пилота Николая Вахонина. По его словам, во время одного из рейсов на легкомоторном самолёте он заметил четырёх человек, идущих по тундре. Сел. Поинтересовался, не с пропавшего ли они «Дугласа», но те ответили, что они просто рыбаки. Пилота насторожило, что все они были одеты в одинаковые синие бушлаты, да и от щедрого предложения добросить до поселения отказались. Заподозрив неладное, Вахонин сообщил «куда следует», и в рыбаках опознали пропавших «зэка».

Последний рейс

Одним из самых ярких и впечатляющих моментов в этой экспедиции лично для меня был миг, когда корпус «Дугласа», пролежав на земле 70 лет, вновь оторвался от земли. Самолёт разобрали на три части и с помощью вертолёта МИ–8 перевезли на баржу. Пусть без крыльев и шасси, но он вновь поднялся в воздух, завершив рейс, начатый ещё в сороковые.
Сейчас машина находится в Красноярске — её собрали и частично уже восстановили. Привести «Дуглас» в состояние полноценного музейного экспоната планировали ещё летом этого года — нашлись специалисты, готовые за это взяться, почти решён и финансовый вопрос, но помешала пандемия. Надеюсь, «Дуглас» займет главное место в экспозиции музея «Освоения Русского Севера», который представители Сибирского экспедиционного центра РГО планируют когда–нибудь построить на острове Молокова в Красноярске, и я снова смогу его увидеть.