Забыть как страшный сон?

Первые ласточки

Впервые лаборатория современной драматургии «Полярка» прошла в Норильске в январе 2013 года. Тогда же были определены и обозначены цели и задачи этого театрального эксперимента: расширение кругозора норильского зрителя;своего рода тренинг для актёров, ведь эскизы ставятся в экстремальные три–четыре дня под руководством новых приезжих режиссёров, в том числе и иностранных. Это новый, очень полезный опыт: расширение творческих связей театра; ежегодное обновление состава драматургов, режиссёров, критиков, с которыми в дальнейшем можно тесно сотрудничать, и прочие интересные возможности.

После просмотра и обсуждения эскизов зритель может проголосовать за тот или иной материал тремя карточками: «Оставить, как есть», «Доработать», «Забыть как страшный сон». По итогам опроса дирекция театра решает, какой из представленных и понравившихся сценариев можно взять на доработку и в дальнейшем даже включить в постоянный репертуар Норильского Заполярного.

Так, по результатам «Полярок» с 2013 по 2019 годы в афише появились новые названия: «Братья Ч.», «Осада», «Это все она», «Спасти камер–юнкера Пушкина», «Две дамочки в сторону Севера», «Фиолетовые облака», «Блюз 116–го маршрута», «Дорога в новую квартиру», «Камера обскура», «Утопия», «Безумец», «Сережа очень тупой» и «Наизнанку». Но вот уже два сезона лаборатория проводится, эскизы ставятся, зритель голосует, и всё — в репертуар спектакли, представленные на лаборатории, не попадают. В чём же дело?

Заложники системы

В январе 2020 года «Полярку» посвятили современной польской драматургии. Театральные критики охарактеризовали её так: «...Это смелость и дерзость тем, предельная жёсткость их разбора, отсутствие сентиментальности и фальши, ирония, самоирония, чёрный юмор, взрывная эмоциональность театрального языка, в котором ощутимы импульсы европейского единого бытия. Кризис культуры, девальвация ценностей, проблемы внутреннего мира человека, его самоидентификации и исторической памяти, образ современной Польши... — многое находит отражение в хлёстких, живых, брутальных текстах».

Тогда для показа выбрали произведения известных современных польских драматургов: «Двое бедных румын, говорящих по–польски» Дороты Масловской, которую поставил Мацей Виктор, «Чемодан» Малгожаты Сикорской–Мищук, в постановке Бениамина Коца, и «Ночь» Анджея Стасюка, над ней работал молодой петербургский режиссер Андрей Корионов. И восьмая лаборатория, по отзывам зрителей, была яркая и запоминающаяся.

– В польской лаборатории были замечательные работы, но лично я отметила две: «Чемодан» и «Двое бедных румын, говорящих по–польски», — вспоминает Ирина Куцая. — Эскиз «Ночь» очень понравился критикам, они назвали его настоящим фестивальным материалом, который хорошо раскрыт, в нём можно, как говорится, покопаться. Но, как вы понимаете, оценка критиков и зрителей не всегда совпадает, и эта пьеса тому пример. Данная постановка не на широкую публику, а театру нужно, чтобы после лаборатории оставалось яркое наследие, которое будет интересно обычным норильчанам. «Чемодан», напротив, был полностью принят зрителями, за него голосовали только карточкой «Оставить, как есть». Мы начали переговоры с Бениамином Коцем о доработке этого эскиза и включении его в репертуар, была даже придумана новая интересная форма, театр выразил готовность привезти режиссёра в Норильск, уже обговаривались репетиционные дни. То же самое и с эскизом «Двое бедных румын, говорящих по–польски». Несмотря на то что этот спектакль много где уже был поставлен, мы его хотели включить в репертуар, но совсем чуть–чуть он требовал доработки.

Норильская драма начала прорабатывать вопрос приезда Мацея Виктора в Норильск, ведь, как известно, наш город закрыт для иностранных граждан, но наступила весна 2020 года, а с ней и пандемия.

– Закрылись все границы, люди спрятались по домам, ушли на карантин учреждения, отменилось всё, что только задумывалось. По этой же причине сорвалась поездка нашего театра на французский фестиваль, хотя декорации спектакля «Сны белой земли» уже были отправлены в Авиньон. Сколько это продлится, никто тогда не знал, — делится переживаниями двухлетней давности Ирина Куцая. — Когда спустя полгода мы всё же вышли с карантина, на нас свалились большие и очень жёсткие ограничения, но даже это второе... Первое заключается в том, что в работе театра задействованы сотни людей, театр — это такой большой живой организм, который ещё и зависит от юридических и финансовых потоков и договоренностей, то есть это очень строгая система. Рабочие планы театров не сиюминутные, они прописываются, просчитываются и проплачиваются на два–три года вперёд. Обратите внимание, у нас выходит по четырнадцать спектаклей, в год. И если что–то упущено в сезон, после очень сложно, а порой и невозможно нагнать. Актёрская труппа — тридцать один человек, каждый занят в разных спектаклях, и просто так сказать: «Кстати, ты ещё играешь здесь», невозможно. Поэтому польская лаборатория была упущена из–за мировой пандемии.

Ждите ответа

Девятая «Полярка», состоявшаяся в октябре 2021 года, была посвящена Скандинавии. Зрителям представили три эскиза: «Человек без цели» Арне Люгре в постановке норвежского режиссёра и актёра Фруде Йёрлёва, «Страх (от мыслей)» Анны Клеменсен Бро, над которым работал молодой датский режиссёр Эмиль Роструп и «Вторжение!» по пьесе известного современного писателя Швеции Юнаса Хассена Хемири, его воплотил на сцене питерский режиссёр Роман Габриа. Несмотря на то что «Скандинавские читки» пришлись на пандемию, провести лабораторию всё же удалось.

– Организована девятая «Полярка» благодаря датскому и норвежскому грантам, эта поддержка помогла оформить и авторские права на показ, — объясняет директор Норильского Заполярного театра драмы. — Зрители одобрили постановки «Страх (от мыслей)» и «Вторжение!», мы заявили, что хотим взять эти материалы в работу, но ответа до сих пор ждём. Дело в том, что авторские права на скандинавские произведения находятся под контролем их авторского агентства «Коломбина», это аналог нашего Российского авторского общества. Но запросы они иногда обрабатывают по полгода. А сегодня на нас свалились новые обстоятельства — Запад сплотился против нашей страны. Поэтому не исключено, что ожидание может затянуться. Повторюсь, сразу после лаборатории вроде и есть время, чтобы начать работать с эскизом: подключить актёров, настроить все цеха. Но долгий простой в театре невозможен — нужно браться за следующие материалы, готовиться к следующему сезону, к следующей лаборатории. И будет трудно вписать эскизы в уже утверждённый график.